В «Вестнике Омской семинарии» опубликована статья секретаря Архиерейского совета Ивановской митрополии, ученого секретаря и старшего преподавателя Свято-Алексеевской Иваново-Вознесенской православной духовной семинарии игумена Виталия (Уткина) «Тема Вселенского собора в обновленческой печати 20-х годов XX века».

Файл статьи

Ниже приводим статью полностью:

игумен Виталий (Уткин)

Тема Вселенского собора в обновленческой печати 20-х годов XX века

Аннотация: В статье рассматривается тематика Вселенского собора в обновленческой печати 20-х годов XX века. Показано, что тесная связь с греками была необходима обновленцам для усиления своего положения внутри России. В то же время автор показывает, что обновленчество воспринимало себя в качестве силы, призванной возродить христианство в мире на фоне идущих глобальных социальных изменений. С точки зрения автора обновленчество, таким образом, оказывается средством сакрализации Модерна.

Ключевые слова: обновленчество, христианство, Модерн, Вселенский собор, Православие, Поместные Церкви, греки, периодическая печать

УДК. 322., 327.3

В 1923 году одновременно друг за другом произошли два события, ставшие в значительной степени переломными для церковной жизни. 29 апреля в Москве, в Храме Христа Спасителя, после торжественной Божественной литургии открылся «Второй Всероссийский поместный собор», ставший первым обновленческим [5, с. 844]. Он закрылся 9 мая того же года [5, с. 867]. А уже на следующий день, 10 мая в Константинополе по инициативе константинопольского патриарха Мелетия IV (Метаксакиса) открылось совещание представителей Поместных Церквей, которое, несмотря на свою малочисленность, усвоило себе название «Всеправославного конгресса» [12, с. 680].

«Конгресс» Мелетия принял ключевое решение о необходимости перехода Поместных Церквей на новый стиль, заявил о возможности брака иереев и диаконов после хиротонии и признал необходимым созвать в 1925 году Вселенский (Всеправославный) собор [12, с. 682-683].

Обновленческий собор в Москве принял решения о переходе на новый стиль, возможности второбрачия духовенства, «равночестности» безбрачного и «белого» епископата [5, с. 844-867]. И несмотря на то, что «конгресс» Мелетия выразил «скорбь» по поводу лишения московским собором сана находившегося в тот момент под арестом Патриарха Тихона, создается полное ощущение скоординированности между собой этих церковных собраний в Москве и Константинополе.

Обновленцам жизненно необходимо было ощущать себя частью мирового Православия. Поэтому они всячески стремились ориентироваться на греческие Церкви, которые к тому моменту через патриарха Мелетия IV оказывались все более и более втягиваемыми в орбиту интересов США. Именно планируемый к созыву Вселенский собор оказывался для обновленцев важным инструментом такого взаимодействия с греческим православным миром. Все это было необходимо, в первую очередь, для укрепления позиций обновленческих структур внутри РСФСР. Тесные связи с греками должны были продемонстрировать советскому руководству значимость обновленческой «Российской Православной церкви», а также показать превосходство обновленцев над «тихоновцами».

Рассмотрим публикации, относящиеся к проблематике Вселенского собора в главном обновленческом органе – «Вестнике Священного Синода Российской православной церкви».

В статье священника Александра Троицкого из «Православной энциклопедии» об этом издании ошибочно говорится, будто бы оно начало выходить в 1925 году [10, 44]. В реальности первый его номер вышел 18 сентября 1923 года.

В нем было опубликовано «Послание Священного Синода всем Восточным Патриархам». По сути, это программная статья, описывающая планы по взаимодействию обновленческого руководства с греческими Поместными Церквами. Более того, это самый первый, вводный материал номера, показывающий стремление обновленцев к максимальному сближению с греками. В послании выражается «глубокая скорбь» от того, что «катастрофические потрясения в церковной и политической жизни» вызвали «прекращение общения с нашей Великой Матерью Вселенской Константинопольской Церковью» [6, 1].

Здесь говорится о процессе «восстановлении церковной жизни» в России и подчеркивается, что «церковные реформы будут проводиться только соборным путем на незыблемом основании Священного Писания, Священного Предания», впрочем, в один ряд с ними ставятся «материалы», «давно уже разработанные нашими лучшими архипастырями и знаменитыми учеными, общественными деятелями» [6, 2]. Члены обновленческого Синода подчеркивают свою православность и заявляют, что никогда не «оторвутся» от «православного Востока» [6, 3].

В этом же номере особо подчеркивалось, что «Восточная церковь не признает Тихона», представители восточных патриархов Константинопольского и Александрийского, архимандриты Иаков и Павел заявили обновленческому Синоду, что признают его «единственным органом церковного управления российской православной церкви» [1, 30].

17 декабря 1924 года на Константинопольский престол избрали митрополита Деркойского Константина (Арабоглу). Он стал патриархом Константином VI. Вскоре после выборов он был удален по требованию турецкого правительства, однако успел объявить о созыве на Пятидесятницу 1925 года в Иерусалиме Вселенского собора [11]. Собор не состоялся. Однако 21 декабря 1924 года российские обновленцы получили с Фанара разработанную там программу будущего собора [2, 86].

В №1 обновленческого «Вестника Священного Синода» был опубликован целый блок материалов, посвященных планируемому Собору. В первую очередь, это синодальное воззвание. В нем подчеркивается, что «разрешению Собора» подлежит «много вопросов жизни церковной», на первом месте здесь названо «единство всех христианских Церквей», «в единстве всей Церкви Вселенской — наше спасение» [3, с. 1].

Обновленцы увидели в подготовке предстоящего собора возможность преодоления противостояния с «тихоновцами». Поэтому обновленческий Синод обращается так: «Архипастыри и пастыри Церкви Российской! Вспомните долг ваш перед Христовой Церковью, и, забыв, свои разногласия, посильно устремитесь к святому делу объединения всех православных… Через Священный Синод Церкви Российской и Патриархом Восточных войдите все в общую работу Церкви Вселенской» [3, с. 2]. Здесь же содержится угроза и тем, кто к такой работе не присоединится: «Соборным разумом отсечены будут засохшие ветви от древа Церкви Христовой» [3, с. 2]. Понятно, что здесь имеются в виду последователи св. Патриарха Тихона.

В этом же номере была опубликована и полученная Синодом программа работ запланированного Константином VI собора. Среди них на первом месте стоит «обозрение всего церковного законодательства (канонического права и применение его к настоящему положению Церкви)» [8, с. 2]. При этом подчеркивается, что, хотя «догматы 7 Вселенских соборов остаются незыблемыми» предстоит рассмотрение некоей «критики богословов на догматы веры» [8, с. 2]. Заявлена серьезная работа по рассмотрению «символических книг Православия» («исповедание Митрофана Критопуло, Петра Могилы, Синода в Яссах» и т.д.), которые «содержат толкования и взгляды на догматы, сложившиеся после Вселенских соборов», а также «различных учений Православной Церкви до и после падения Константинополя (например, таинства, о пресуществлении и др.)» [8, с. 2]. То есть, наряду с пересмотром канонических основ Церкви, фактически, предполагалась и новая редакция Ее догматического учения. При этом должно было быть сформулировано, ни много, ни мало, некое «официальное исповедание Православной Веры» [8, с. 2].

В разделе программы «Административная организация Церкви» указывалось на необходимость определить «значение Вселенского Собора Православной Церкви и определение времени созыва такового» [8, с. 2].

То есть Вселенские соборы предполагалось превратить в некие демократические органы представительства Поместных Церквей с регулярным созывом, что позволило бы запустить программу глубокой непрерывной реформы всего мирового Православия. В частности, в программе запланированного на 1925 год Собора указывались такие разделы, как «посты (вид и продолжительность их)», «брак клириков», «одеяние клириков в церкви и вне церкви», «священные монастыри и монахи», «определение Пасхалии и календаря на основании совершающихся уже научных работ» [8, с. 2].

Опубликованная в «Вестнике» программа была подписана представителем Константинопольского патриарха в России архимандритом Василием (Димопуло).

Обновленческий Синод постановил создать предсоборную комиссию, а для выборов членов делегации на Вселенский собор созвать Поместный собор «Российской Православной церкви» [7, с. 2]. При этом предстоящий собор «Р.П.Ц.» (именно такую аббревиатуру для своего самообозначения стали использовать обновленцы после 1923 года) должен был заранее рассмотреть подлежащие обсуждению на Вселенском Соборе вопросы, чтобы выработать по ним единое мнение «Российской церкви» [7, с. 3].

Предсоборная комиссия была избрана обновленческим Всероссийским совещанием клира и мирян 31 января 1925 года. В своем первом заседании, прошедшем 7 февраля того же года она сформулировала ряд положений, которые, в свете подходов обновленцам к церковной проблематике в целом, представляются весьма показательными.

Эти положения представляются весьма показательными для представления обновленцев о самих себе в контексте тех реформ, которые намечались тогда в греческих Поместных Церквах. В первую очередь, речь шла о разработке проблемы неизменности/изменяемости самих канонических норм – « что считать канонически обязательным по обстоятельствам времени и местным условиям каждой церкви», «общепризнанных и видоизменяемых нормах канонического права, в частности, применительно к практике и потребностям Русской Церкви» [7, с. 3]. Напрямую ставился вопрос о необходимости новой кодификации канонического права, для чего, первоначально, следовало выделить «общеобязательные» каноны из «необязательных» [7, с. 3]. Учитывая тот факт, что «Второй Всероссийский Поместный собор» 1923 года, заявив о равночестности женатого и неженатого епископата, совершенно очевидным образом нарушил 12-е правило Трулльского собора, то есть, вселенскую каноническую норму, предсоборная комиссия сформулировала для Вселенского собора проблему «компетенции поместных соборов применения и видоизменения канонических постановлений» [7, с. 3].

Обновленческая предсоборная комиссия также настаивала на необходимости развития принципов «догматического» и «богослужебного» «творчества». Так как все обновленческое движение было порождено стремлением русского белого духовенства к полной самостоятельности и самодостаточности, то предсоборная комиссия выдвинула принцип «неизгладимости таинства священства» в качестве своеобразной догматико-канонической гарантии церковно-политической борьбы духовенства за свои «права» в противовес епископату [7, с. 3].

Здесь же выдвигается, по сути, требование к Вселенскому собору «обосновать практику брачного епископата и второбрачия духовенства», что являлось одним из главных решений «Второго Всероссийского Поместного собора» и «Всеправославного конгресса» 1923 года [7, с. 3].

В качестве ключевой обновленческой меры для мирян предлагалось «выяснить применимость норм брака» «в виду установления гражданского брака, нормы коего не совпадают с нормами церковными» [7, с. 3].

В свете начавшейся календарной реформы в греческих Церквах и переходе обновленческой «Российской православной церкви» на новый стиль в 1923 году выдвигалось требование «согласовать церковный календарь с гражданским», причем сделать это предполагалось «независимо от научной точности календарных исчислений» [7, с. 3].

Русские обновленцы, рассчитывая на свое активное участие в деятельности планируемого Вселенского собора, исходили не только из тактических соображений своего укрепления за счет Константинопольского патриарха, его новых американских спонсоров и вдохновителей. Обновленческие претензии были гораздо шире, они предполагали фактическое религиозное обоснование торжествующего в социальной революции Модерна. В этом отношении показательна размещенная в «Вестнике Священного Синода» статья известного обновленческого деятеля, члена Синода, профессора Б.В. Титлинова «Смысл обновленческого движения в истории» [9].

Б.В. Титлинов в этой статье подчеркивает, что «Октябрьская революция совершила исторический переворот мирового значения… Еще немного – и человечество превратится в братский союз народов, а в общественной жизни восторжествует подлинная справедливость… Перед революционным натиском падают те позиции социального зла, которые твердо противились религиозному воздействию. И что самое главное – ожидаемая победа предвещает торжество поистине мировое» [9, с. 4].

«Религии и церкви никак не могли сговориться между собой», но «новое церковное движение» в России, обновленческое, «обещает вернуть церковь ко временам апостольским и поднять брошенное исторической церковью знамя создания христианского общества, осуществляющего христианскую правду в человеческих отношениях» [9, с. 4]. Б.В. Титлинов называет этот ожидаемый им процесс «воскрешением христианства». Он претенциозно заявляет, что «с судьбой обновленчества связаны судьбы не только православия, а всего христианства. Это налагает великую ответственность и питает великие надежды» [9, с. 4].

Таким образом, обновленческая «Российская православная церковь», избравшая для себя после 1923 года аббревиатуру «Р.П.Ц.», претендовала ни много, ни мало, на лидерство в меняющемся христианском мире, на религиозное обоснование главных, как тогда казалось, трендов развития человечества. И стремилась осуществить такое лидерство, «воскресить христианство» с помощью планировавшегося греками Вселенского собора.

Впрочем, претенциозные цели обновленцев разбивались о правду жизни уже тогда, когда они писали свои пафосные тексты. Например, пленум обновленческого Синод в том же 1925 году официально обращался к «Правительству СССР» со слезной просьбой сменить юридический статус духовенства, приравненного к «лицам свободной профессии» на «служащих в частных предприятиях», дабы «облегчить правовое и экономическое положение духовенства» [4, с. 4]. А вскоре ведь предстоял «год великого перелома» (1929), когда это самое правительство при насаждении колхозов начнет массово закрывать сельские храмы. И далее репрессии против любого духовенства раскручивались со все большей силой.

Таким образом, обновленческая утопия «воскрешения христианства», в том числе, с помощью Вселенского собора, руками греков, рухнула, не успев развиться в сколько-нибудь серьезную практическую социально-политическую доктрину.

Литература:

1. Восточная церковь не признает Тихона // Вестник Священного Синода Российской Православной Церкви. 1923. №1. С. 30.

2. Мазырин, Александр, свящ., Кострюков А.А. Из истории взаимоотношений Русской и Константинопольской Церквей в ХХ веке. М. : Изд-во Православного Свято-Тихоновского гуманитарного ун-та, 2017. 375 с.

3. О Вселенском соборе. Воззвание Священного Синода // Вестник Священного Синода Православной российской церкви. 1925. №1. С. 1-2.

4. Обращение к правительству СССР пленума Св. Синода 27-31 января 1925 г. // Вестник Священного Синода Православной российской церкви. 1925. №1. С. 3-4.

5. Поместный собор Российской Православной церкви 1923 года (обновленческий). Бюллетени// История Русской Православной Церкви. Новый патриарший период. Том 1. 1917-1970 / Под ред. М.Д. Данилушкина. СПб.: Воскресение, 1997. С. 842-867.

6. Послание Священного Синода всем Восточным Патриархам // Вестник Священного Синода Российской Православной Церкви. 1923. №1. С. 1-3.

7. Предсоборная комиссия // Вестник Священного Синода Православной российской церкви. 1925. №1. С. 2-3.

8. Программа работ будущего Вселенского Собора 1925 года в Святом граде Иерусалиме // Вестник Священного Синода Православной российской церкви. 1925. №1. С. 2.

9. Титлинов Б.В. Смысл обновленческого движения в истории // Вестник Священного Синода Православной российской церкви. 1926. №5 (1). С. 1-4.

10. Троицкий, Александр, свящ. Вестник Священного Синода православных церквей в СССР // Православная энциклопедия. Том VIII. М.: ЦНЦ «Православная энциклопедия», 2004. С. 44-45.

11. Шкаровский М.В. Отношения Константинопольского патриархата и Русской Церкви в 1917 – начале 1930-Х гг. // Санкт-Петербургская духовная академия. Официальный сайт. URL: https://spbda.ru/publications/m-v-shkarovskiy-otnosheniya-konstantinopolskogo-patriarhata-i-russkoy-cerkvi-v-1917-nachale-1930-h-gg/

12. Якимчук И.З. Всеправославный конгресс // Православная энциклопедия. Том IX. М.: ЦНЦ «Православная энциклопедия», 2005. С. 680-683.