В Иваново есть площадь Революции. Раньше на этом месте был старинный храмовый комплекс — храмы в честь Воздвижения Креста Господня и Рождества Христова, две колокольни (одна из них — высотой более 60 метров, большой колокол весил 20 тонн), самое известное городское кладбище. Всё это было уничтожено в годы безбожия.

Площадь возле храмов называлась первоначально Торговой, потом получила название Георгиевская.

Коммунисты, и либеральные антиклерикалы говорят, что 10 августа 1915 года возле нынешней площади Революции войсками «была расстреляна мирная антивоенная демонстрация рабочих». В честь этого «революционного события» площадь, мол, и назвали «площадью Революции». Событие, говорят коммунисты и антицерковные либералы было, значит — площадь должна всегда теперь называться в честь «Революции». Периодически коммунисты устраивают там митинги в воспоминание «расстрела рабочих царскими войсками».

Что же на самом деле произошло 10 августа 1915  года? И самое главное — почему?

Весной-летом 1915 года прошел ряд стачек на фабриках Иваново-Вознесенска. Они связаны с чисто экономическими требованиями – по мнению бастующих в городе завышена цена на муку. В общем-то ситуация понятна – уже год идет жестокая война, в стране начинается инфляция. Впрочем, трудно, наверное, представить подобные стачки в 1941 или 1942 годах…

И вдруг 5 августа на фабриках появляется радикальная политическая прокламация под названием «Что делать?». Сейчас нам рассказывают о том, что стачка, де, носила антивоенный характер. Но вот, что написано было в той прокламации: «…Задача момента – не совместная работа с правительством и буржуазией под знаменем защиты отечества, а объединение всех сил для решительной борьбы с царской монархией… Надо смести всех палачей – от царя и министра до урядника, надо на развалинах деспотизма и варварства водрузить знамя свободы, мира и братства народов…». Повторю – этот призыв к свержению существующего строя раздается во время войны. Раздается неожиданно, так как незадолго до этого политических требований во время стачек в Иваново-Вознесенске не выдвигалось.

9 августа в городе опубликована в газетах и широко расклеена телеграмма вице-губернатора Ненарокова иваново-вознесенскому полицмейстеру: «…на некоторых фабриках Иваново-Вознесенсаз происходят брожения рабочих, грозящие вылиться в забастовку… широко оповестить фабричных рабочих и всё население г.Иваново-Вознесенска, что… будут приняты самые энергичные меры к недопущению беспорядков… пусть всякий знает, что в подавлении беспорядков я не остановлюсь принять самые крайние и решительные меры…» .

Власть публично предупредила население о возможности применения крайних мер. Совершенно неудивительно – идет война. Ведь к бунту некие радикалы призывают тех, чьи товарищи сейчас тысячами гибнут в контратаках, пытаясь удержать фронт с немцами и австрийцами.

Стоит напомнить, что основная промышленность в Иваново-Вознесенске тогда была текстильной, а ткачи, как правило, были мужчинами. И они не на фронте, а бунтуют в тылу. Ведь совсем недавно, в июле пала Варшава, и ситуация на фронте тяжелейшая. Ивановских коммунистов, поднимающих сейчас на щит эти события, хочется спросить – а как поступил бы в подобной ситуации с открытыми предателями в тылу любимый ими товарищ Сталин?

В ночь с 9 на 10 августа органы правопорядка арестовывают в Иваново-Вознесенске ряд левых радикалов, среди них – несколько большевиков.

Утром, тем не менее, кто-то вывел рабочих многих фабрик на центральную площадь. К трем часам дня не работало ни одно промышленное предприятие. Возникает вопрос – если зачинщики арестованы, кто остановил работу всех предприятий стотысячного Иваново-Вознесенска? Немного погодя я попытаюсь дать ответ на этот вопрос.

А пока на площади начался митинг, потребовавший освобождения арестованных. По какой-то причине власть дает слабину, часть арестованных выпускают. Но часть – оставляют в тюрьме. Освобожденные радикалы тут же беспрепятственно прибывают на площадь. Градус агрессии в толпе, подстегиваемой обычным в таком случае массовым психозом, всё повышается. Наконец, раздаются дичайшие призывы идти на штурм городской тюрьмы. Еще раз повторю – идет война. Тяжелая война, всенародная. Официально объявленная Второй Отечественной…

У тюрьмы на Приказном мосту была построена воинская застава 199-го запасного пехотного полка под командованием прапорщика Носкова. В толпе кто-то упорно подогревал слух, что солдаты стрелять не решаться. Толпа приближалась к строю солдат. Последовал приказ остановиться, иначе будет открыт огонь. Толпа не подчиняется. Раздался первый предупредительный свисток, за ним второй, потом третий. Подстрекаемая радикалами толпа все шла и шла. Наконец, прапорщик Носков скомандовал: «Огонь!».  Но и после первого залпа, который, по сути, был предупредительным, толпа не успокоилась. Один из большевиков в своих воспоминаниях пишет, что некая «женщина-работница» закричала: «Изверги! Убийцы! У нас дети, мужья не войне, а вы нас расстреливаете, как куропаток». Видимо отсюда возник миф, который сейчас используют коммунисты, будто в этой толпе, осаждавшей тюрьму, были женщины с детьми… Толпа снова пошла вперед. Носков вновь скомандовал: «Огонь!». Только тут толпа остановилась и бросилась врассыпную. Подоспели казаки, которые стали хлестать нагайками бегущих. Итог – по официальной послереволюционной статистике – около 30 убитых.

Что дальше? К 13 августу порядок в Иваново-Вознесенске полностью восстановлен. Все фабрики работают. А в Москве (не в Иваново-Вознесенске) появились характерные листовки. В них говорилось: «Проклятье убийцам! Товарищи! Кровавый туман застилает всю Россию. Смерть выглядывает из-за каждого угла. Гибнут миллионы на поле брани за дело своих же палачей, тысячи падают пронзенные пулями царских прислужников здесь, на местах… Гулким эхом отдались по всей России выстрелы по рабочим в Иваново-Вознесенске. Сотни (обратите внимание, уважаемые читатели – сотни!) наших товарищей расстреляны за смелость возвысить свой голос над пучиной лжи и бесправия… Проклятие убийцам! Смерть врагам! Долой самодержавие! Да здравствует революция!».

В 1918 году Приказный мост в память о трагических событиях был переименован в Красный, в этот же год Городская площадь, или еоргиевская, как она называлась официально, стала площадью Революции. Девять лет спустя,  23 августа 1924 года (23 августа по новому стилю – это 10 августа по использовавшемуся до 1918 года юлианскому календарю), останки убитых были торжественно перенесены с кладбища в братскую могилу. В 1975 году памятник на могиле снесли. Теперь там, на самом краю площади стоит небольшой гранитный куб с выбитыми на нем именами.

Понятно, что никакой подлинной революции на Городской или Георгиевской площади не было. Понятно, что после реальной революции Иваново-Вознесенску нужны были свои революционные мифы. Тем более, что в 1918 году из части Владимирской, Костромской и Ярославской губерний М.Фрунзе создал «красную пролетарскую» Иваново-Вознесенскую губернию. Одним из таких новых мифов стала «родина Первого совета». Якобы, в 1905 году, именно в Иваново-Вознесенске зародились Совета рабочих депутатов, как форма революционной власти. На самом деле во время стачки 1905 года по предложению властей и владельцев фабрик был создан переговорный комитет, названный Советом уполномоченных. Никаких реальных властных функций он не исполнял, но вот стачку координировал и распределял неизвестно откуда бравшиеся очень немалые деньги. Второй «революционный» ивановский миф – вот это самое 10 августа 1915 года. Победившей революции нужны были свои могилы мучеников. Вот и перенесли на переименованную в честь революции площадь останки убитых.

Но каковы же действительные причины всех этих, кажущихся спонтанными, событий в Иваново-Вознесенске в августе 1915 года?

Это раньше, где-нибудь четверть века назад, мы, советские люди, были наивными. Мы верили в «революционное творчество масс», в то, что народ может сам подняться на революцию за светлое будущее. Но мы прожили эту четверть века в условиях реальной политической борьбы. И теперь знаем – нет этого самого «творчества масс». Есть очень конкретные политтехнологии. И если где-то что случается, значит это кому-то очень нужно.

Как свидетельствует исторический опыт, настоящая революция происходит только тогда, когда возникает раскол на самом верху элиты. Разрушительные революции являются следствием борьбы групп элиты за власть. Да, потом хаос может смести эти сами элиты. Но первоначально такой хаос создается во многом искусственно.

Любые реальные противоречия, которые, конечно же, возникают в переломные исторические моменты, не приводят сами по себе к слому политической системы. Марксизм с его схемами, ленинское определение «революционной ситуации» давно устарели как методология и не могут нам ничего объяснить.

Впрочем, только что, на рубеже 2011 – 2012 годов мы видели рецидив веры в «революционное творчество» у очередной в русской истории «прогрессивной общественности». Сейчас, спустя несколько месяцев, этих прогрессистов уже практически не видно. Не было раскола на самом верху российской власти, вот и не случилось у «прогрессивной общественности» революции прошлой зимой.

А что же произошло в 1915 году?

Великий князь Николай Николаевич, дядя будущего страстотерпца, императора Николая II был не только Верховным главнокомандующим армии и флота в 1914-1915 годах. Это был еще великий интриган. И лидер огромной неформальной партии, во многом либерально-ориентированной. На него ориентировалась часть министров, большое количество депутатов Государственной Думы. С ним связывались упорные слухи о возможности государственного переворота, ареста царя и царицы, заточения царицы в монастырь и передачи престола ему, великому князю Николаю Николаевичу как регенту при царевиче Алексее.

1915 год оказался тяжелейшим для русской армии. Значительная часть вины лежала на Верховном главнокомандующем. Еще весной он жаловался Государю, что не справляется со своими обязанностями. В июле пала Варшава. Ситуация становилась катастрофической.

А теперь внимание. В самом начале августа император принимает решение об отставке великого князя Николая Николаевича с поста Верховного главнокомандующего. Государь решил взять командование в свои руки.

Но отставка великого князя означала, в реальности, смену многих министров, перемену внутриполитического курса, очень сильное усиление влияния императрицы. Это означало крах надежд значительной части властной элиты на либерализацию, то есть, говоря нормальным языком, на то, что император поделится значительной частью своих полномочий. А русская буржуазия очень хотела конвертировать свои капиталы в реальную политическую власть. Казалось бы, все постепенно шло к желаемой цели. Ведь и союзники, Англия и Франция, хотели очень значительных перемен в России. Эти перемены еще больше должны были бы привязать нашу страну к мировой финансовой закулисе, по сути – лишить Россию значительной части ее суверенитета.

И вдруг – не получается. Тогда либеральное крыло решает идти во банк. В качестве политтехнологического средства выбирается внутренняя управляемая дестабилизация. Император категорически запретил выносить обсуждение вопроса об отставке великого князя на заседание Совета министров. Но военный министр, генерал А.А.Поливанов нарушает этот прямой запрет царя – вопрос выносится на обсуждение Совета министров. (Кстати, знаете, кем потом был А.А.Поливанов? После февральской революции — председателем Особой комиссии по реорганизации армии на демократических началах, то есть претворял в жизнь знаменитый приказ №1 Петроградского совета  о развале русской армии. А затем служил большевикам в Красной армии, был членом Особого совещания при Л.Д.Троцком).

Итак, А.А.Поливанов вынес 6 августа вопрос об отставке великого князя на заседание Совета министров. Министры резко выступили против царского решения. Начался политический кризис. Вот тут-то и понадобились беспорядки, понадобилась кровь, чтобы шантажировать царя – вот, смотри, что будет, если нас убрать. Настанет, мол, хаос.

Итак, обратим внимание на даты. 6 августа разразился политический кризис, вызванный, по сути, стачкой правительства. О том, что такой кризис будет, было известно заранее.

Накануне, совершенно неожиданно в Иваново-Вознесенске появляется литовка с призывами к свержению существующего строя. Еще пять дней – и дружно, как по команде, встают фабрики Иваново-Вознесенска. Кто их остановил, если все известные леворадикалы сидели в этот момент в тюрьме? Мой ответ такой – их остановили владельцы.

Да, да. Те самые ивановские капиталисты, еще два поколения назад бывшие крепостными крестьянами и старообрядцами, которым двести лет внушали, что «Царь – антихрист». Теперь они респектабельные, очень состоятельные люди и большинство из них давно крестится тремя перстами. Но им не хватает главного. Их капиталы – это еще не политическая власть. А этой власти так хочется. Вот она, на волне либерализации, казалось бы, сама идет в руки. И вдруг – полный поворот политического курса.

Помните, как странно действовали и местные власти? Часть арестованных радикалов выпустили, те сразу пришли на митинг на центральную площадь. А часть оставили. Кто-то разогрел многотысячную толпу и направил ее на хлипкий воинский отряд под командованием всего лишь прапорщика. Что, кровь нужна была? Нужна. Обязательно нужна. Но не царю, конечно. А тем, кто так желал его власти.

Конечно, события в Иваново-Вознесенске только часть плана по дестабилизации внутриполитической обстановки. Но, вспомним листовку, которая тут же после событий 10 августа появилась в Москве. Это мы четверть века назад всерьез считали большевиков главными виновниками и деятелями революции. Уж так нас учили в школе и вузе. А сейчас лично мне, они, например, представляются всего лишь пешками в руках настоящих политтехнологов, живших во дворцах и ездивших на дорогих экипажах и автомобилях.

В Москве попытались раскачать ситуация, вызвать массовые беспорядки под лозунгами свержения существующего строя. Листовка с дичайшими преувеличениями масштаба трагедии в Иваново-Вознесенске, конечно, всего лишь маленькое звено в этих событиях. Для чего беспорядки? А вот для чего. Москва была оппозиционной Государю и находилась на стороне великого князя, то есть либерального лобби. 18 августа, спустя 12 дней после открытого выступления министров против Государя и спустя 8 дней против кровавых событий в Иваново-Вознесенске Московская городская Дума принимает резолюцию, в которой заявляет об однозначном доверии «Москвы» великому князю Николаю Николаевичу.

Министры-бунтари пытаются использовать эту резолюцию, чтобы доказать необходимость оставить великого князя при Ставке. Но Государь решительно пресекает эти поползновения на заседании Совета министров 20 августа. На другой день, 21 августа, восемь министров пишут письмо царю, в котором еще раз протестуют самым решительным образом против отставки великого князя.

Но 23 августа ситуация кардинально меняется. Будущий святой страстотерпец, Государь Император Николай II принимает на себя обязанности Верховного главнокомандующего. Происходят серьезные перемены в составе Совета министров. Великий князь Николай Николаевич отправляется наместником на Кавказ.

И тогда либеральное лобби берет реальный курс на революцию. В Думе создается, казалось бы, совершенно немыслимый Прогрессивный блок, состоящий из крайних националистов и либералов. Только после зимы 2011 – 2012 годов нам теперь понятно, как такое возможно. Этот блок начинает раскачивать лодку российской государственности. Итог – февраль 1917 года, крах не только монархии, но и всей России.

Так вот, в каком контексте произошли события в Иваново-Вознесенске 10 августа 1915 года. Я считаю, что они стали следствием большой политической игры, реализацией замыслов политтехнологов, направленных на недопущение смены старого внутриполитического курса, обещавшего в скором будущем либералам, а значит – русской буржуазии, полноту политической власти. Именно эти политтехнологи виноваты в той крови, которая пролилась в Иваново-Вознесенске. И, с моей точки зрения, марионетками в руках этих технологов были большевики.

То же самое нужно сказать и о так называемом «Первом совете» 1905 года. Этот стачечный комитет, с моей точки зрения, также был в значительной степени игрушкой в руках местных либерально-буржуазных сил. Цель революции 1905 года – вовсе не устройство справедливого общества. Ее цель – приход к власти тех, кто имел деньги, но не имел этой самой власти. А таких мы уже с вами видели в 90-е годы XX века, не так ли?

В Иваново-Вознесенске не было революции. Были позорные события, инициированные внешними силами, участниками настоящей большой игры за власть. Так стоит ли оставлять название «площадь Революции» у того места, где эти позорные, трагические и кровавые события совершились?

Думаю, что нет. Нужно очиститься от этого кошмара прошлого. И вернуть этой площади самое лучшее из ее дореволюционных названий – Георгиевская. Пусть трагедия 1915 года не является больше символом нашего города. Ведь стыдно быть марионетками. Или кому-то не стыдно?