Иеросхимонах Иоанн,
первоначальник
Саровской пустыни

История Саровской пустыни и ее старцев впервые была изложена иеромонахом Авелем в книге «Общежительная Саровская пустынь», изданной в 1860 году.
Он опирается на рукопись первоначальника этой знаменитой пустыни – иеросхимонаха Иоанна. Эта рукопись хранилась в монастырском книгохранилище. Иеромонах Авель так пересказывает рассказ старца Иоанна: «Основание Саровской пустыни положено в 1700 году. В начале по ночам были чудесные явления: сходил иногда с неба великий свет на самое то место, где ныне стоят соборные церкви, а также не редко слышан был колокольный звон, хотя тогда не было еще на сем месте жилищ человеческих, и вся окрестность покрыта была густым, непроницаемым лесом. Это было до прихода сюда первого монаха Феодосия, и по нем монахов Гермасима и Илариона, живших один по другом».
Нужно сказать, что такое явление, как схождение света на святое место хорошо известно в Церкви.

Так, например, после закрытия Иоанно-Богословского монастыря Рязанской епархии в его зданиях разместились скалды местного УВД. Милиционеры по ночам часто наблюдали, как на монастырь сходит свет, очень этому удивлялись и просили разъяснения у архимандрита Авеля (Македонова), приехавшего вновь открывать обитель в 1989 году. Отец Авель тогда так сказал об этом явлении: «Подумайте сами, сколько святых людей жило здесь начиная с момента основания монастыря в XIII веке. Вот они и приходят посмотреть на свою обитель – отсюда и свет». Можно предположить, что свет и колокольный звон на месте будущей Саровской пустыни был знаком особой славы Божией, имеющей почить здесь.
Вот как описывается создание Саровского монастыря в «Летописи» священномученика Серафима (Чичагова): «История повествует, что в древние времена окрестности Саровской пустыни были населены народом финского племени — мордвою, имевшей собственных князей. Они вели жизнь полукочевую, занимаясь немного земледелием, а преимущественно звероловством.
Известно, что край этот покорен татарами в 1298 году, под предводительством ширинского князя Бахмета, и на месте Саровской пустыни был построен город Сараклыч. По сохранившимся остаткам валов и преданию, город этот разделялся на четыре части. Судя по обширности города, и жителей в нем, верно, было немалое число. Но нельзя сказать, чтобы жизнь их текла мирно и безмятежно. В земле монахи часто находили стрелы, сабли, копья и другие орудия, а также много человеческих костей. Все это служит доказательством того, что Сараклыч был в осаде и битвы кипели во рвах. Князь Бехан, по преданию, был последним владетелем Сараклыча в 1389 году, при великом князе Дмитрии Иоанновиче и сыне его Василии. Он принужден был со всем родом своим и племенем уйти за реку Мокшу. Весьма долго не было на месте города человеческих поселений, так что все поросло дремучим лесом и даже забылось, кто обитал некогда здесь.
Первым жителем запустелого Старого Городища был инок Феодосий (уроженец села Помры Нижегородской губернии), пришедший сюда около 1664 года, а до того времени живший в монастыре в г. Пензе. Поставив пустынную келью на валу, монах Феодосии подвизался в ней лет пять или больше, не один, но с приходившими к нему монахами, а потом опять возвратился в монастырь, в г. Пензу.
Незадолго до отхода из пустыни старца Феодосия к нему пришел из Красной слободы, из Спасского монастыря монах Герасим, который прожил здесь один более десяти лет. Но по отшествии старца Герасима место это опять опустело до того времени, когда Господь благоволил привести уже основателя и первоначальника Саровской обители Иоанна Федорова, названного при пострижении в монахи Исаакием и в схиме переименованного Иоанном. Он родился в 1670 году у церковного дьячка в селе Красном Арзамасского уезда. Его родители были благочестивы и добродетельны. Отец окончил жизнь в Арзамасском Введенском монастыре схимонахом Феофаном.
От чтения житий преподобных отцов, просиявших в монашестве, в душе юного Иоанна рано возгорелось желание последовать их примеру. В этом намерении он был укреплен особым откровением свыше. Однажды он увидел во сне икону Богородицы, стоявшую на воздухе, Которая как бы нисходила на храм, ликом обращенная к нему, и призывала его к Себе. Это видение было принято им как зов Господа и Пречистой Его Матери к подвигу в образе иноческом, но молодой человек вскоре забылся.
Христос, избравший его, не попустил совершеннo увлечься суетой мира и вновь призвал Иоанна. «Время тебе, о душе! — Услышал он голос, говорящий ему: — Время тебе обращения и исполнения твоего обещания: Господь во всем благом будет тебе помощник». Страх и трепет объял сердце его, и с того времени он начал стараться исполнить обещание. Он находился в недоумении, куда ему обратиться, но после долгой молитвы направился в Введенский монастырь в Арзамасе, где 6 февраля 1689 года, на 19-м году от рождения, принял на себя ангельский образ, через пострижение от руки строителя того монастыря иеромонаха Тихона.
Пробыв несколько времени в Введенском монастыре на послушании л тяготясь людской молвой, суетой, а также частыми посещениями родных и знакомых, юный инок Исаакий начал стремиться к достижению безмолвия в уединении.
Таким образом Исаакий в 1691 году оставил Введенский монастырь и вместе с Филаретом Санаксарским переселился в Саровскую пустынь, чтобы в тишине и безмолвии работать единому Богу. Они наскоро общими трудами поставили себе шалаш-кущу и принялись готовить лес на постройку кельи, терпя скудость во всем. Эти скорби скоро оказались не по силам Филарету, и через месяц он собрался снова вернуться в Санаксарский монастырь. Глубоко опечаленный Исаакий не решился остаться один и вместе с Филаретом ушел в Санаксарскую обитель. Там Исаакий с ревностью предался подвигам, умерщвляя плоть постом, бдением и трудами. Богоугодная жизнь юного подвижника приобрела ему любовь братии, и они упросили его принять священный сан. В 1692 году 2 февраля при патриархе Адриане Исаакий был рукоположен в Москве во иеромонаха в Санаксарский монастырь, митрополитом Сарским и Подонским — Евфимием.
По возвращении в Санаксар опять возбудилось в нем прежнее желание удалиться в Саровскую пустынь. Весной 1692 года он прибыл на Старое Городище с мирянином Андреем, жившим в Спасском монастыре Арзамасского уезда. Поселившись в прежнем шалаше, они с усердием начали рубить лес и строить келью. Так прожили они вместе несколько времени, и за жизненными припасами ходил в селения Андрей. В одно из таких путешествий случилось с Андреем, вероятно, какое-либо несчастье, и он не возвратился к Исаакию. Таким образом последний остался в пустыни один и начал копать в горе пещеру. Дабы ободрить и утешить Исаакия, Господь направил к нему в сожительство друга его — монаха Палладия.
Вдвоем стало легче бороться с трудностями и лишениями пустыни. Затем прибыл сюда же монах Герасим из Спасского монастыря. Завидуя мирной жизни пустынников, исконный враг человеков восхотел искушениями разогнать их. Орудием своим он избрал строптивого сожителя их Герасима, который поджег келью Исаакия и Палладия во время их отлучки в с. Кременки. Случилось это в зимнее время, и строить новую келью не было возможности.
Тогда Исаакий с Палладием отправились во Флорищеву пустынь, где им пришлось не по душе. Пробыв только четыре дня, они, влекомые к уединению в безмолвии своей пустыни, возвратились в нее, ископали себе малую пещерку в горе и поселились в ней. С наступлением весны начали строить келью, но Палладий, мучимый унынием, не мог перенести скорби и ушел из пустыни, оставив Исаакия одного достраивать келью. Герасим жил отдельно в своей келье, обуреваемый различными страстями. Приходили и другие монахи для житья в пустыни, но все ненадолго. Исаакий страдал душевно от борьбы с врагом и телесно, так как тело его покрылось как бы одним струпом. Он молился и плакал до тех пор, пока силы совершенно изнемогали. Время шло своим обычным чередом. Борьба со страстями и искушениями, изнеможение и укрепление в силах, исхождение из пустыни в ближайшие монастыри для благодатного укрепления Святыми Тайнами и беседами с опытными старцами и возвращение в пустынь с новым запасом духовных сил,— чередовались в своей постепенности.
В конце 1700 года Исаакию пришлось покинуть пустынь по усиленным просьбам вкладчиков и братии Введенского монастыря, которые его выбрали настоятелем и получили на то благословение патриарха Адриана».
Введенский монастырь известен с 1652 года. В строительстве Введенского храма принимал участие и будущий иеросхимонах Иоанн. Этот храм был заложен в 1692 году и строился очень долго – 55 лет, до 1747 года. Монастырь был закрыт в 1864 году. Храм в советские годы был частично разрушен. Его сохранившаяся часть сейчас – это крестильный Казанский храм при Воскресенском соборе Азамаса.
Священномученик Серафим (Чичагов) продолжает: «С удалением Исаакия в Введенский монастырь, в Саровской пустыни остался один Ириней, но вскоре начали мало-помалу собираться сюда любители безмолвия и пустынного уединения. Первое пустынное братство было связано взаимной любовью и единодушием, но такова уже участь добродетели в мире: скорбь неотлучно следует за нею. Вскоре малому сему избранному стаду Христову суждено было испытать тягчайшие скорби. Ириней скончался в 1703 году, а иеромонах Авраамий, из вдовых священников, сделавшись настоятелем, стал писать в Москву ложные доносы на Исаакия, который будто бы сносится со своими единомысленниками — заволжскими раскольниками. Исаакий. был вызван в Москву, где и пробыл долгое время, пока дело не окончилось примирением. Это навело страх на пустынных иноков. Претерпеваемые муки ускорили его намерение опять вернуться в пустынь. Поставив вместо себя во Введенском монастыре любимого ученика своего, иеромонаха Саровского Афиногена, Исаакий немедля ушел в пустынь».
Иеромонах Авель так описывает подвиги иеромонаха Исаакия в пустыне: «Промысел Божий руководил старца сего на иные спасительные подвиги; душа его стремилась к бемолвию пустынному, — и по довольном управлении тою обителью, из желания и любви к безмолвному житию, избрав на место свое в строители ученика своего, того Введенского монастыря иеромонаха Афиногена, сам удалился в непроходимую тогда дебрь дремучего бора, в пустынное Саровское место к иеромонаху Илариону, чтобы получить от него убогое наследство – его хижину, но и богатое достояние – пустынное безмолвие.
Не вместе они жили, упомянутые отшельники: Феодосий, Герасим и Иларион, но каждый отдельно от других хранил молитвенное свое уединение. Хотя отшельники сии не остались до конца дней своих в избранном ими жилище, но в 1689 году отошли в иные места, однако они все согласно прорекли друг другу о будущей славе этого места. И явился муж на то от Бога как бы предназначенный – муж которого уже не устрашили страхования ночные и коварные человек озлобления. Он принял благословение Илариона и безвыходно поселился в его келии, в глубоком уединении, среди дремучих лесов.
Хотя нелегко было принять на себя такой подвиг, которого не могли понести многие любители уединения; ибо искушения вражии наипаче страшны бывают в одиночестве и в пустынной жизни, где стрелы сильного изощрены (Пс. 119, 4): но бодрый, неутомимый воин Христов Иоанн, веруя, что настало время прославиться этому месту, потому, что и его самого посещали откровения свыше, возложа крепко упование на Бога и пребывая постоянно в подвигах молитвенных, положил в душе своей или одержать совершенную победу над вражескими искушениями, или умереть на месте своего подвига. Чего не вытерпел он в брани с духами злобы поднебесными! Каких ужасных для него страхований, каких духовных томлений не перенс он! Различными способами этот враг рода человеческого нападал на него, непрестанно усиливался наводить страхования ночные и томления духовные, которым он подвергался в своей тяжкой борьбе. Иногда являлось ему целое полчище бесов, духов злобы, с криком хотевших изгнать его из пустыни, якобы им принадлежавшей; всеми мерами старались удалять его от молитвенного подвига; иногда наносили ему разными соблазнительными внушениями крайнее смущение, злокозненно склоняли его оставить пустыню; представлялось, например, ему, что его мать и ближние родственники со слезами приступали к нему, умоляя оставить неудобоисполнимое желание и возвратиться на жительство в обитель, где они могли бы пользоваться его беседою».
Следует напомнить, что иеромонах Авель пишет на основе подлинной рукописи иеросхимонаха Иоанна. Он продолжает рассказ об этом подвижнике: «Враг рода человеческого когда таким образом не успевал смутить и поколебать отшельника невидимого миру, но знаемого Богу, иными сильнейшими средствами многократно покушался устрашить его: воздвигал внутреннюю бурю в сердце его. Вольный страдалец чувствовал мрачную тоску и убийственное уныние, поражавшее душу и тело каким-то мертвенным оцепенением, так что и сама молитва не скоро могла разогнать тоску сию. Бывали такие минуты, что келья пустынная казалась ему смрадною темницею, и даже чувственный смрад наполнял ее внезапно так, что отшельниц иногда был вынужден выходить из нее на свежий воздух; и когда возвращался в нее, то всякое рукоделие и чтение делалось совсем невозможным от глубокого уныния. Однажды, по действию духа искусителя, так сильно было волнение духа юного отшельника, что вся его пустынная келия, казалось колебалась вокруг него, сам он весь от головы до ног был окружен пламенем огня и почувствовал жестокую в себе болезнь. Исаакий против страха привидений в одиночестве надежные употреблял средства – как сильное духовное оружие – строгий пост и теплую молитву к Подвигоположнику, и сими духовными оружиями победил совершенно всякие искушения».
Подобные искушения свойственны очень многим пустынникам. Например, величайший подвижник, основатель пустынножительства, преподобный Антоний Великий, живший 1700 лет назад, в III – начале IV века по Рождестве Христовом, также жестоко страдал в пустыни от таких нападений. Диавол, пытаясь устрашить преподобного, являлся под видом чудовищ, но святой с непоколебимой верой ограждал себя Животворящим Крестом. Враг явился ему в виде страшного черного отрока и лицемерно признал себя побежденным, рассчитывая склонить святого к тщеславию и гордости. Но преподобный отогнал врага молитвой. Приняв вид диких зверей, бесы вновь пытались принудить святого покинуть избранное им место, но он опять отогнал их силой Животворящего Креста. Господь подкрепил силы Своего угодника: в разгар борьбы с темными силами преподобный увидел спускавшийся к нему с неба светлый луч и воскликнул: «Где был Ты, милосердный Иисусе?.. почему с самого начала не явился исцелить мои раны?» Господь ответил: «Антоний! Я был здесь, но ждал, желая видеть твое мужество; теперь же, после того, как ты твердо выдержал борьбу, Я буду всегда помогать тебе и прославлю тебя во всем мире». После этого явления преподобный Антоний встал исцеленный от ран и готовый к новым подвигам.
В Раненбургской Петропавловской пустыни, известном монастыре Рязанской епархии, один из затворников настолько был обуреваем бесами в своей кельи, что однажды ему показалось, будто они полностью перевернули ее, а затем стали и само здание разрушать. Он в ужасе выбежал и помчался к старцу – иеросхимонаху Мельхиседеку. Тот послал затворника обратно в свою келью и когда он вернулся, то увидел, что она цела и все вещи находятся на своих местах.
Известному крестьянскому старцу, жившему в начале XIX столетия, Никону Андреевичу Щербакову, под конец жизни ослепшему, являлись некие страшные черные животные. Он так говорил: «Вот, ничего не вижу, а этих козлов вижу». А однажды зимой, в начале его подвижнического затвора в полуземлянке, в ее дверь раздался стук и некто голосом сына стал просить пустить погреться. Никон открыл дверь, и в келью влетела страшная черная птица, которая своим крылом ударила подвижника по лицу, сильно повредила его. Лицо его чудесным образом восстановилось уже после смерти, перед погребением.
Но все они, как и иеросхимонах Иоанн, побеждали врагов рода человеческого постом и молитвой, твердым упованием на Бога.
Священномученик Серафим (Чичагов) продолжает о трудах иеросхимонаха Иоанна по устроению Сарова: «В Саровской пустыни Исаакий всецело предался построению церквей, что было весьма трудно, так как прежде всего следовало отыскать помещика, который бы закрепостил за собою землю, затем, чтобы он передал ее законным порядком обители, и наконец, чтобы дали разрешение построить церковь в пустыни. После долгих скитаний по городам и начальникам Исаакий встретил князя Кугушева, который взялся хлопотать о земле, и несмотря на бесчисленные препятствия, случайности, недомолвки, искушения и недоразумения, дело приняло успешный оборот. 28 апреля 1706 года пустынножители положили основание будущему храму и своими руками срубили один венец стен. К 16 мая уже была окончена кровля, оставалось отделать главы и внутренность храма. В этот день положено было, по совершении молебного пения, поставить на храме крест. И вот, когда водружен был наверху святой крест, Господу Богу благоугодно было чудесным знамением вновь проявить благоволение Свое, как к избранному месту, так и к воздвигаемому храму. В ночь на 17 мая вдруг раздался на горе сильный колокольный звон, который слышали все случившиеся тогда в пустыни и хорошо знавшие, что при строившемся храме и вообще в пустыни не было ни одного колокола. В полдень 17 мая вдруг вcex осветил необыкновенный свет и вместе с ним опять раздался сильный колокольный звон. 16 июня 1706 года совершено торжественное освящение храма Пречистой Богородицы, Живоносного Ее Источника архимандритом Павлом. По мановению Божию в пустынь собрались тысячи людей всякого звания, чина и возраста. Безмолвствовавшая столько лет Саровская гора пробудилась от необычайного народного движения. Усердствующими была привезена вся нужная для храма утварь, одеяния, святые иконы и проч. Жители села Кременок пришли торжественным крестным ходом и принесли из своей церкви иконы, два колокола, книги, аналой и прочую церковную утварь.
Чудесное возникновение церкви в дебрях Саровских и основание здесь обители иноков народная молва быстро разнесла повсюду и привлекла сюда немало желателей пустынного безмолвия, искавших у Исаакия руководства в духовной жизни. Исаакий составил устав, который предложил обсудить братии, и затем все подписались на приговоре обязательство держать и хранить его безотложно. Этот устав доказывает обширные знания Исаакия в Божественных и Отеческих писаниях, глубокую опытность в иноческой жизни, тонкое постижение сердца человеческого и верное понимание духовных потребностей».
Одной из особенностей Саровского устава, говорит нам в своей книге иеромонах Авель, было непрестанное совершение богослужений, днем и ночью в первую седмицу Великого поста по примеру обители Неусыпающих, существовавшей некогда в Константинополе.
Священномученик Серафим продолжает в своей «Летописи»: «Саровская пустынь была основана лишь в виде особого отделения или скита Введенского монастыря, по прошению вкладчиков и братии того монастыря. Исаакий, как настоятель названного монастыря, естественно являлся начальником и Саровской пустыни. Но развитие юной обители пошло столь быстрыми шагами вперед и общество братии в ней настолько умножилось, что она во многом стала превосходить Введенский монастырь и требовала, для своего процветания, отделения от него и самостоятельного существования. Это обстоятельство много связывало и ограничивало свободу действий Исаакия. Братия пустыни возбудила вопрос об отделении обители от Введенского монастыря, и 5 февраля 1709 года особой грамотой Патриаршего приказа Исаакий утвержден в должности настоятеля Саровской пустыни».
Иеромонах Авель приводит даже особое стихотворение, которое прислал Саровским инокам местоблюститель патриаршего престола митрополит Рязанский и Муромский Стефан (Яворский), утвердивший присланный ему Саровский устав:
«Братие, блюдитеся, черну нося ризу
Имейте смирение, око держа низу.
Убегайте гордыни, тщеславия злаго,
Еже погубляет всем небесно благо.
Зависть, славолюбие и гнев отлагайте;
Постом и молитвою оных прогоняйте,
Лицемерства, лености лишитися тщитесь;
Но, смиренно постяся, в молитвах трудитесь:
Едино и общее всем вам да будет;
Не сумнитесь, понеже Бог вас не забудет».
Игумен Виталий (Уткин)